- Создатель, владетель сердец и душ, будь милостив к проступкам детей своих... - Тихо слетело с уст обессилено опиравшейся на заднюю спинку своей кровати женщины в блекло-алом доспехе. Она держалась, держалась на людях, в присутствии всех этих важничающих подонков, которые, унаследовав отеческие титулы, слонялись и строили из себя невесть что в последние дни. Особенно в последние дни. Но когда она оставалась одна...
"Воистину, талант человека соразмерен опасности его ошибок."
Коутриэн никогда не была рьяно верующей. Редко посещала Церковь. На это обычно не было времени, да и... если хорошо подумать, что-то её смущало в самом концепте посещения ею Церкви. Она не считала себя слишком важной для того, чтобы ходить туда, отнюдь. Скорее наоборот - она считала себя слишком недостойной, дабы переступить порог дома Создателя. Она боялась признать, что ей не хватает веры для того, чтобы прийти и заговорить с кем-либо из сестер. Она понимала, что сестры вряд ли осудят её, но ей казалось, что тут она дала слабину. А это уже плохо. В свете последних событий, Коутриэн чувствовала свое некое ослабевание по всем фронтам. Это её нервировало.
Но если она не может быть истинно сильной нынче, то она всегда может сыграть свою твердость и уверенность - благо, за всю жизнь, это первый такой, воистину серьёзный её "слом". А на это она была готова истратить все свое упрямство и настойчивость. Лишь бы никто не узнал...
Она справится с этим. Только ещё немного времени.
Женщина неожиданно резвыми движениями рук расщелкнула ремни на рукавицах брони - те тихо шлепнулись на кровать. Кровать, время отдыха на которой даровало воину так мало сна, так недостаточно забытья, в котором она, кажется, нуждалась. Она стянула с волос, затянутых в хвост, тягучий лоскут ткани и не очень длинные волосы рыцаря мягко упали на наплечники доспеха. Она тяжело вздохнула.
Она вздрогнула, услыхав звенящие шаги в коридоре, которые были отчетливо слышны, возможно, особенно сильно из-за холода в самом коридоре. Ферелден не отличался щадящей погодой, и даже нахождение внутри помещения не всегда спасало. Да и строители не всегда пытались с этим что-то серьёзно поделать. Ферелденцы - исключительно закаленный народ.
Её не очень интересовало, кто там ходил в такое время - в конце концов, дежурство королевской стражи никто не отменял. Ровно до того момента, как звук резко оборвался около её дверей. И она услышала свое имя.
"Узнаю Мак-Тира. Все сам."
Это даже спровоцировало возникновение некоего подобия улыбки.
"Только стоило ли... что за важность разговора такая..."
Ей не думалось, что сейчас она хочет говорить о чем-либо с кем-либо. Но отказывать она не была вправе как подчиненная единица. К тому же, раз Логэйн пришел к ней сам, значит, тут что-то действительно серьёзное. Ибо тейрн не славился свершением бесполезных, по его мнению, поступков.
Коутриэн подошла к двери и широко её отворила.
- Хотелось бы мне вспомнить, что такое сон. - Сорвалось с её уст прежде, чем она осознала неуместность... ну вот, а ведь нужно держать себя в руках. - То есть, нет, сэр. Всегда к Вашим услугам. – С небольшим опозданием исправила случившуюся нелепость лейтенант.

Вот чего Коутриэн не совсем ожидала - так это того, что какие-то разговоры будут происходить в её комнате с вышестоящими персонами. Это её немного смущало, хотя и было вполне в характере Логэйна. Да и она чай не придворная барышня, к церемониям и каким-то там приличия отношения не имела. И потом, он же не завалился сейчас неустойчиво-пьяный и начал руки распускать. Все ведь нормально.
- Остагар... - Едва-едва слышно проговорила Коутриэн. Скорее даже повторила, и прочесть повторенное можно было только по губам. Мышь, пробегавшая по полному чулану, была куда шумнее, чем то, что удалось произнести женщине. Она на мгновение закрыла глаза рукой. Всего лишь на короткий миг. Потом "осела" на все ту же спинку кровати. Нервно сглотнула, подготавливая себя морально. Может, она и в самом деле должна была этого ожидать? Ведь она сделала тогда запинку, которой не должно было быть после приказа. И даже что-то сказала против. Впервые.
Но ведь и Логэйн впервые поступил так... Так непредсказуемо?..
Самое смешное - и в то же время печальное - было то, что Коутриэн фактически уже переварила случившееся. Почти смирилась. И тут весь осадок, по мановению нескольких слов, вспорхнул на поверхность. Взмутил омут её казалось бы устоявшегося смирения.
Под его славноизвестным взглядом Коутриэн почувствовала себя на пятнадцать лет. А ведь думала, что уже давно привыкла к этому. Вот ведь как оно бывает.
Некоторое время воин рассматривала кисти рук и, напрягая большой палец правой руки, ощупывала то, что ловкие лекари называли анатомической табакеркой.
Коутриэн знала, что сказать, как и всегда. Только сейчас она не знала, как это сказать. Не могла даже подобрать первого слова.
- Вы спрашиваете воина или человека? - В конце концов, спросила она, оторвав взгляд от своих рук и посмотрев на Логэйна.
"Ответы одного и второго могут оказаться разными."
Правда, с чего она вообще взяла, что ему интересно знать то, что думает её часть, не обремененная службой? Это он мог узнать от любого другого человека. Конечно, её мысли по этому поводу не были столь радикальны, ведь вмешивался её воинский опыт. Потери есть и будут.
- Мой отец говорил, что даже после плохого урожая нужно сеять. Смешно, потому что он больше занимался животноводством. - Она позволила себе печально усмехнуться, больше не отводя взгляда от Логэйна. - Я отвлекаюсь. При Остагаре я растерялась. И это была непозволительная роскошь. Мне стоило сразу внять и выполнять, но... это было неожиданно. - Коутриэн сбивалась с мыслей и перескакивала от темы к теме, едва заметно нервничая. Как-то напряженно все получалось.
- Я думала, - именно так, в прошедшем времени, - что это ошибка. Большая ошибка. Король Кайлан... - Она запнулась и на какое-то время повисла тишина. - Но теперь я понимаю, что событие содержало некоторый элемент ошибки, но это ещё может быть исправлено. Вы увели нас оттуда... не просто ведь для того, чтобы просиживать доспехи в Денериме. - Звучала она не очень убедительно, хотя и говорила искренне. Все же её не так часто спрашивали мнения, да ещё и по таким серьёзным событиям. Не было опыта, как бы странно это не звучало по отношению к женщине, которой было уже за тридцать. - Страшно не упасть, страшно - не подняться. Без Вас Ферелден бы потерял последнюю возможность быть спасенным. Вот во что я ве... - Осечка. - Вот что я думаю.
"Соберись, тряпка!"

Воин мысленно пыталась взять себя в руки. Она и сама понимала, что позволила себе слишком много - например, всхандрить. Это было слишком роскошно, даже для её лейтенантского звания. Хотя, Создатель, что за глупость? Слова "солдат" и "роскошь" рядом звучат бесконечно глупо и несочетаемо.
Она тоже усмехнулась, поняв, наконец, что этот дележ её - воин, человек - всего лишь пропущенная между пальцев слабость. Неожиданность произошедшего, неожиданность происходящего - тейрн давно уж перестал интересоваться тем, что было на уме его людей - все это как-то набросилось на неё, нежданно, негаданно, и обычно крепко удерживаемые ею "мирские чувства" уже принялись брать верх. Но нет. Рано. Рано расслабляться.
И тем не менее.
- Не будучи человеком, - и она имела в виду отнюдь не расу, - нельзя стать хорошим воином. И воином быть, не являясь человеком, не выйдет. Иногда только человеческое бунтует против того, что диктовано долгом службы. - Женщина повела плечами.
"Только и всего. Или именно поэтому женщины-воины встречаются реже мужчин-воинов. Склонны эмоционализировать."
Слова Логэйна о его ощущениях что до Остагара, насторожили Коутриэн. И даже не тем, что он тут, по факту, разоткровенничался. А тем, что...
- От того, что случилось, не убежать. - Она собралась с духом, ведь это "иногда" тейрна звучало как побег. - "Он бежал от кровожадного зверя, но, встретившись на бегу с бушующим морем, возвратился назад и встретился лицом к лицу с кровожадным зверем." Старая сказка. - В детстве Коутриэн не понимала всего символизма фигур. Но на то они и сказки. Как же странно было понимать, что за кровожадным зверем скрывается самое, что ни на есть прошлое. То, которое не дает продохнуть и сосредоточиться на нынешнем, пока ты не примешь его таким, каким оно являлось. И только тогда ты сможешь правильно воспринять настоящее. И двинуться навстречу будущему. Можно даже бушующее море пересечь - ведь есть время на то, чтобы придумать как.
"Собраться. Тебе нужно было собраться, а не пересказывать сказки."
- Этого больше не повторится. - Коутриэн оторвала мягкое место от спинки кровати и выпрямилась.
"Так-то."
- Не могу представить себя где-нибудь ещё. Здесь мое место. Покуда я нужна тут, я буду тут. - Она думала сказать более конкретно, что-то вроде: "Пока я буду нужна Вам", но решила, что это прозвучит слишком помпезно для места, времени и происходящего действа. Но это она имела в виду, в любом случае. Оставалось только понадеяться, что обладающий незаурядной проницательностью Логэйн понимал это. И потом - что у неё было, кроме этого? Она отдала службе так много сил и времени. Бросить все, конечно, вариант, но не тот вариант, который подходит для Коутриэн. Она о таком даже не задумывалась. К тому же от всяких подобных мыслей удерживали клятвы, которые она давала на посвящении в рыцари. Но не нарушены ли были они в тот пасмурный день при Остагаре? Кто мог ответить на этот вопрос?
- Кому, как не Вам, спасать страну. - Это не было вопросом, хотя носило некоторый оттенок этой формы мысли. - Да и не напрасно ведь Пастух храбро сложил голову. - Она позволила себе простодушную шутку, хотя не думала, что Логэйн помнил имя пса, что проживал на ферме отца Коутриэн. Ведь пес был её другом. А тейрн - тот и вообще его не знал. Если можно приметь это слово по отношению к животному.
История отчетливо показывает, что самые решающие события, впоследствии обернувшиеся благом, изначально были восприняты в штыки. Сотворившего сначала поносили. А потом превозносили. Это нормальный порядок вещей. Великие не имели радости быть понятыми своими современниками.
- Это ничего. - Поспешила уверить тейрна воин. - Хорошо, что Вы зашли. - Сэр в задумчивости почесала нос, будто собиралась ещё что-то добавить. Но не добавила.