Никто не говорил, что будет легко. Да и Табрис дурой не была, понимала, с какими трудностями ей предстоит встретиться. Но как бы беглая эльфийка не ждала трудностей, они все равно стали для нее неприятным жизненным препятствием. Ведь так всегда бывает: ждешь чего-то, внутренне подготавливаешься, оно происходит, а ты все равно не готов.
Убийство знатного человека не прощается. Амбициозные людишки это и своим-то не всегда с рук спускают, а уж остроухому так и вовсе рассчитывать не на что. Да, Каллиан и это прекрасно понимала. Крови у нее на руках было много, ее многие понимали, но никто не прощал. Впрочем, откровенно говоря, Табрис в прощении не нуждалась. Оно было столь же бессмысленно, как и иные «возвышенные вещи» наподобие милосердия, любви и прочего-прочего-прочего. Может кого-то вся эта ерундистика и грела, озаряла пресловутым «внутренним светом». Каллиан же желала несколько иного.
Бежавшая невеста хотела оказаться в теплом помещении или хотя бы закутаться в теплый плащ. Хотела поесть горячей похлебки. Хотела засыпать не на твердой и холодной земле, а в кровати, хоть какой-нибудь. Хотела крепко спать, а не просыпаться от малейшего шороха, обнажая свое оружие. Все это было таким низменным, таким грязным и жалким. Но девушка и правда во всем этом нуждалась. Хотелось, да, снова увидеть Шианни, узнать как она, все ли хорошо. Хотелось получить известия об отце – ему ведь тоже могло достаться за ее решение. Но на первый план выходили все равно иные желания.
Вечерело, заходящее солнце красиво раскрасило небо, ветерок стал чуть более прохладным, заканчивался еще один день. Золотоволосая эльфийка с ироничной улыбкой наблюдала эту картину, сидя на дереве. В красоте тоже не было ничего полезного (вот к примеру самой Табрис оная принесла только беды), но если есть время и нет дела, можно порадовать глаз. «Паршивая жизнь. Паршивые люди. Паршивые города. Но здесь хотя бы небо чище» Каллиан оттолкнулась и спрыгнула на землю. Походная сумка неприятно стукнула по спине, являясь очередным доказательством, что жизнь и красивая история – разные вещи.
Скоро совсем стемнеет и тогда о свежем мясе не стоило даже и думать. Эльфийка могла довольно долго держаться без еды, тем более, что она тщательно экономила запасы, прихваченные из дома. Она могла обходится и без тепла ночью, кутаясь в хилый плащ, рискуя подхватить какую-нибудь досадную болезнь (или банальную простуду). Костер виден издалека, особенно в такую светлую погоду. Потому Табрис его разводила только в крайнем случае. Ну и вот, наконец-то этот случай настал.
Не имея ни малейшего опыта, браться за охоту? Глупо, кто же спорит. Но когда это останавливало? Все, она в тупике. Табрис загнана жизнь в небольшой тупик, из которого нужно спешно найти выход, пока он не разросся до размеров крупной проблемы. Нужно научиться хотя бы охотится, пока запасы не подошли к концу. Потому что на совсем голодный желудок, да и не имея ничего про запас, выживать станет еще более сложно.
Коротко свистнув, Табрис замерла, прислушиваясь к шорохам, стараясь уловить чужие шаги. В ладонь ткнулось что-то мокрое. Девушка поморщилась, она вновь ничего не уловила. Открыв глаза, она присела на корточки и положила руку на голову волка, только что явившегося на ее зов.
- Нужна пища. И ты мне в этом поможешь. Ты – мой единственный друг в этом месте.
Взгляд у зверя был умным, но не таким как у мабари. Волк все понимал, все знал. Но он словно был не другим существом, пускай и дружественно настроенным. Он был чем-то вроде отражения Табрис. Смотря на него, девушка видела себя. Видела, как бы выглядела она, родись волком. Зверь был частичкой ее самой, он был ее желанием бежать от людей и охотится, он был ее желанием выжить. «Мой друг – это я сама. Смешно, скажи кому такое. Зато я точно уверена, что он меня не предаст»
Волк неспешно побежал вперед, очень быстро растворившись в сгущающихся сумерках. Каллиан же, ведомая связывающей их нитью, пошла следом. Не торопясь, стараясь ступать как можно тише и аккуратнее. Можно было надеяться – только надеяться, что ее звериному воплощению сегодня повезет и он кого-нибудь поймает.

Сколько она так шла, Табрис не могла сказать. Она старалась ступать как можно аккуратнее, обходя наиболее подозрительные места, старалась передвигаться максимально тихо. И, разумеется, это сильно сказывалось на ее скорости. К сожалению, Каллиан была молодой эльфийкой, и как всякое молодое существо она пока не понимала важность того, что скрытность в большинстве случаев куда полезнее поспешности. Беглянке очень быстро надоел черепаший темп ходьбы.
Но ускориться, чтобы догнать своего волка девушка не решилась. И вовсе не потому что боялась спугнуть потенциальную добычу. А потому, что боялась привлечь к себе излишнее внимание. Те немногие, кто заглядывал в эльфинаж (откуда-то ведь брались товары), делились новостями и байками. Верить всему - себя не уважать. Но не могло же каждое их слово быть лживым. И частое повторение одного и того же - не чистое совпадение. Если верить визитерам, то волки и медведи - не самое большее, чего стоит опасаться в лесах Ферелдена.
Вот только этого мне не хватало. Сдохнуть из-за какой-нибудь твари. Светловолосая эльфийка привалилась спиной к дереву, задрала голову вверх, силясь разглядеть есть ли что-то или кто-то там - над ней. Увы, стемнело слишком быстро. Сколько бы беглянка не всматривалась в верхушки деревьев, она ничего не видела. Осторожничать следуя за волком тоже не имело никакого смысла - под ногами что-то разглядеть можно было лишь с большим трудом. Потому, наплевав на всякую осторожность, Табрис пошла на поиски своего волка.

Зверь чувствовал себя в лесу куда увереннее своей хозяйки. Это была его территория. Не в буквальном смысле, конечно же. Если бы серый повстречал своих диких собратьев, то ему пришлось бы либо бежать, либо погибнуть. В очередной раз. Но зверь был достаточно умен, чтобы избегать своих собратьев. А лес - это место ему было ближе города, в который его призвала хозяйка в первый раз.
Ему было дано важное задание - найти пищу. И он ее искал. Искал жертву. Пару раз он натыкался на след весьма аппетитного, с его точки зрения, животного. Но человеческая часть его сознания подсказывала, что один он с этим не справится. А стаи у него не было. Ни у него, ни у его хозяйки. Они были одиночками. Кому-то это могло показаться весьма очаровательным. Ты свободен, ты волен делать все, что захочешь, весь такой независимый и самостоятельный. Но волк знал иную истину: если ты один, то попадя в беду, ты из нее не выберешься. Стая своих не бросает. Стая всегда заботится о тебе. Стая - это семья. Глупец тот, кто этого не понимает и не ценит.
Волк приподнял голову и слегка прижал уши. Он учуял его. Одного из тех, кого хозяйка не любила, одного из тех, кого здесь быть не должно. Зверь поколебался с пару мгновений, после чего легко побежал к человеку. Надо изучить, надо понять. Если враг - убить. Если не враг - напугать. Человек его не видел, а вот волк мог его рассмотреть очень хорошо, пусть и с почтительного расстояния. Клыки обнажились, но и только. От человека пахло железом - он был при оружии. Надо предупредить хозяйку.

Невидимая связь позволила Табрис чувствать настроение своего волка. Да, смутно и неясно, но чувствовать. И она твердо знала, что она не единственный гость в лесу. Подойдя к волку, девушка положила руку тому на загривок. Успокаивала. В голове кружился вихрь самых разных мыслей. Этот человек определенно искал в этом лесу что угодно, кроме нее. Но это не означало, что он про нее не слышал. Или не сдаст, когда доберется до населенного пункта. С другой стороны, у него наверняка есть еда.
- Пойдем, поприветствуем, - тихо шепнула она зверю, посылая его вперед легким толчком.
Да, волк был первым, кто явился человеку. Оскаленная пасть, угрожающее рычание, вздыбленная шерсть и голодный блеск в глазах. Табрис вышла чуть позади человека. Если он атакует ее или волка, то либо она. либо ее друг атакует его. Быть в компании всегда легче.
- Не двигайся, человек, - грубо рыкнула Каллиан, вмиг чем-то напомнив своего лохматого приятеля. - Ты выбрал плохое место для прогулки.

Каллиан не была дурой. Видимо поэтому ей так не везло по жизни. Была бы навроде своих денеримских «подруг», не знала бед, не обращала бы внимания на них, довольствовалась малым… Свадьба опять же лучше прошла. Наверняка, не будь у нее таких примечательных талантов как фехтование и вызов диких животных, ей бы папаня быстрее мужа нашел. Прошла бы церемония в другой день, вот и не случилась бы трагедия. А если и случилась… не сопротивлялась, послушненько лежала связанной на кровати, а потом вернулась бы домой и постаралась бы забыть этакое начало супружеской жизни.
«Дело не в том, что мир стал хуже. Просто замечать стали больше» так сказала мама. И, как всегда, была права. Порой золотоволосая задавалась вопросом, что ее боевая мать нашла в тихом и мирном эльфе как ее отце, но после вспоминала о проклятых традициях, и вопрос отпадал на некоторое время. Табрис была похожа на свою родительницу, подозревала, что ее мать тоже слишком многое видела, не могла остаться в стороне, не могла просто «выбросить из головы». За что в итоге и поплатилась. День расплаты самой Табрис еще не наступил. Она верила, что еще нет. Но она была не дура, она многое улавливала, замечала, делала выводы.
То, что человек, находясь в столь невыгодном положении, не испугался, не запаниковал и даже не растерялся, говорило о многом. Либо у него был «козырь в рукаве», либо он был неисправимым оптимистом. Последнее, по мнению вредной эльфийки, было куда ближе к правде. Правда не стоило забывать, что оптимисты у нее автоматически приравнивались к идиотам. «И что меня дернуло выйти? Спустила бы волка и все дела»
- Только в отличие от тебя, человек, я здесь не гуляю. Это – наша территория. Советую в следующий раз подумать дважды, прежде чем угрожать нам.
Каллиан не юлила. Говоря «нам», она имела в виду себя и своего волка. Пусть он был чем-то вроде ее звериного отражения, это не отменяло того факта, что они были двумя разными существами. Две оскаленные морды одной зловредной сущности. Полушутливую фразу беглянка привычно истолковала как замаскированную угрозу. Кто станет шутить, когда перед тобой явно нервная, молодая и злая, как волчица, эльфийка, а сзади показывает клыки упомянутая серая «собачка»? «Или он не воспринимает нас всерьез? О, вот это напрасно. Серьезно, человек, зря ты так с нами»
Вторая фраза заставила Табрис удивленно приподнять бровь. Выслушав все, девушка в голос захохотала, вспугнув местных тварюшек, которые не привыкли, чтоб по лес в вечернюю пору шлялись двуногие, да еще и в столь приподнятом настроении. Смех вышел лающим, в нем не было и доли хорошего настроения, в нем была лишь злость. Волчица сделала пару шагов за спиной человека, подбираясь все ближе. Если он попробует навредить голубоглазой эльфийке, зверь прыгнет.
Оборвав смех, девушка с легким презрением спокойно, как-то слишком по-взрослому спросила:
- Ты пошутил, человек?
Рука как бы невзначай коснулась шпаги. Беглая невеста не таилась, открыто продемонстрировала этот жест. Это было и предупреждение и своего рода уловка. Шпага висла у правого бедра и коснулась ее девушка правой же рукой. Поскольку оружие несколько отличалось от короткого меча или кинжала, тут даже дурак поймет, что правой рукой выхватывать шпагу долго и неудобно. Пусть он считает ее недалекой вздорной, драчливой девчонкой. Пусть… но если сделает шаг – узнает, что кое-кто фехтует левой рукой лучше, чем многие правой.
- Ты либо дурак, либо храбрец. Впрочем, одно от другого не сильно отличается. Ты вторгся на наши земли и вместо того, чтобы хотя бы извиниться, начал угрожать. Дважды притом. Но ладно, это еще можно простить. Вы, люди, привыкли задирать нос и смотреть на всех свысока. Мне вот все интересно, а маленьких юрких змеек вы тоже считаете ничтожествами?
Табрис передернула плечами. Не то от холода, не то от отвращения.
- Ты сказал, что не причинишь вреда и сразу же добавил, что одной из нас не поздоровится. Очаровательно.
«И какого я тут перед ним распинаюсь? Если он выйдет к остальным, то сдаст меня. Убить? Или рискнуть?» Девушка почувствовала неожиданно приятную дрожь. Опасность. Этот выбор, если она сделает неверный шаг, приведет ее к гибели или, как минимум, к гибельной, изматывающей гонке, охоте. От осознания этого, Табрис сделалось очень хорошо. Кровь забурлила. Забавный способ согреться. Неплохой вариант, чтоб развлечься.
- Выход там, где вход. Просто иди по своим следам, - неприятно улыбнулась Каллиан. – Я сегодня в хорошем настроении. Мы тебя не убьем. Удачи в поисках выхода.
Эльфийка отбросила золотые (но порядком грязные) волосы и неспешно направилась прочь. Серая придвинулась еще ближе. Этот ход они уже не раз отрабатывали. Волчица следит, чтоб в спину хозяйке ничего не полетело (вроде стрелы или метательного кинжала), а Табрис отходит на безопасное расстояние. А потом, когда зверь понимает, что остроухая в безопасности, уноситься следом в чащу. Все очень просто.
«И все же интересно, выход он найдет или помрет с голоду? Хм… и не стану ли я тогда людоедкой» Смешок вырвался непроизвольно, и Табрис отметила, что он вышел неуместным – какой-то безумный, истеричный.

Табрис ушла на достаточно расстояние от того места, где состоялась встреча со странным человеком. И только тогда задалась вопросом, а не слишком ли круто она с ним обошлась. Нет, твердило сознание, не зря. Он человек, что еще от него ждать? Вывела бы она его к остальным людям и что тогда? Он сдал бы ее со всеми потрохами. Не стоит обольщаться, она – не единственная, кто ориентируется в этом подобии леса. Она – не единственная, кого добрые родители обучили такому фокусу как призыв зверя. И уж можно не сомневаться, у некоторых звери куда более массивные, быстрые и опасные, нежели ее Серая подруга. Каллиан просто не успела бы затеряться в этом подобии чащи.
Но может хотя бы на секунду представить, что она ошиблась? Что этот человек из числа тех немногих, на кого можно положиться. Хотя бы временно. Можно же предположить, что ему нужен только выход из этих мест. В конце концов, если он не ориентируется на дикой местности, он может и затеряться здесь. А если он без припасов, то какая ей выгода с его кончины? Злорадно посмеяться и высокомерно посверкать голубыми очами? Этим сыт не будешь.
«Прекрати строить из себя капризного ребенка, Табрис. Ты не в эльфинаже, где это тебе сошло бы с рук. Мысли масштабно» Закусив губу, эльфийка стала прохаживаться от одного дерева к другому, судорожно соображая, что ей делать с этим незнакомцем. Вернее просчитывая, какую выгоду он может для нее принести. Самым простым ходом было вернуться к нему, извиниться за грубость (вот только от одной мысли об этом становилось противно), и предложить свои услуги взамен на… ну на что-нибудь. Да, придется схватить стерву-гордость за горло и хорошенько так придушить. Каллиан внезапно подумала, что гордыня и ненависть ей в данный момент только мешают жить. Отказываться от них, прощать людишек, эльфов и прочих она не собиралась. Но временно примириться с их существованием было можно.
«Не вечно же ты будешь жить здесь. О, даже не жить, а прятаться как подзаборная шавка, которая сбежала от хозяйской палки. Заслуженной палки, ибо нечего душить хозяйских же курей» Поборов порыв плюнуть на все и сбежать еще дальше, Табрис стала развивать мысль дальше. Не самобичевание, а ту, что касалась выживания и дальнейшей судьбы. Закрыв глаза, она «обратилась» к своему волку.
Серая все еще была недалеко от человека. Просто потому, что не получала приказа покидать его. Она отошла от человека, чтобы банально не висеть над душой – по какой-то неведомой причине серую братию считали не самой лучшей компанией в лесу. Но волчица все время была рядом, следила, наблюдала, оценивала. Человек забрался на дерево, теперь его, можно сказать, не достать. Серая досадливо поскулила и отбежала еще дальше. У человека было то самое оружие, которое хвостатая подруга эльфийки очень не любила – странная штука, которая плевалась длинными острыми шипами и клыками. Пока добежишь – всю искусают и тогда все – отдыхай, Серая, жди, когда у хозяйки хватит сил позвать тебя снова.
Мысленно успокоив волчицу, но, не позволяя «исчезнуть», Табрис пошла обратно. Обратная дорога заняла куда больше времени. Сбежавшая невеста часто останавливалась и даже порывалась развернуться. Но силой воли – кстати, хорошая практика – приказывала себе, именно себе, двигаться только вперед. Дойдя до дерева, на котором расположился недособеседник, золотоволосая эльфийка прислонилась спиной к растению и «вежливо» постучалась пяткой по оному.
- Мне интересно, что тебя вообще привело в этот лес. Сначала я подумала, что ты охотник за головами. Или за ушами. Люди почему-то очень завидуют нашей расовой особенности и все норовят нас ее лишить. Но ты даже попытки не сделал пристрелить меня или Серую. Неужто за грибочками пошел?
Голос был ровным, слегка хриплым. Но ни капельки не похожим на то безумное рычание загнанного в угол зверя, коим поприветствовала человека эльфийка получасами ранее. Последняя фраза была выделена особо – надо же показать человеку, что она шутит и клыки скалит скорее по привычке.
- Меня зовут Табрис, - решилась представиться голубоглазая. Заодно прикидывая, успеет ли она нырнуть в кусты, если она таки ошиблась и в нее сейчас полетит что-нибудь острое и опасное. – Каллиан Табрис.

«Чтобы быть кем?!» девушка недоверчиво задрала голову, силясь разглядеть своего собеседника. Впрочем, что именно она хотела в нем увидеть - признаки безумия или признаки эльфийского родства – было не совсем ясно. Само собой, что такое дело как кровосмешение имело место быть. В том смысле, что мир без этого не обходится: эльфийки были красивы по человеческим меркам. И только полная дурочка не догадалась бы зачем ее человек зовет к себе «прибраться». К сожалению от таких союзов рождались дети. Но, на сколько знала Табрис, все рожденные были больше людьми, нежели эльфами.
«Выдает желаемое за действительное? Только безумцу придет в голову идея равнять себя с нашей расой… учитывая в каком она состоянии и положении. На полного идиота он не смахивает» Оставался единственный вывод, что собеседник был действительно полукровкой. Не исключено, всякое возможно. А что не распознала – так они все как люди выглядят, что же теперь?
Кажется ее компании этот «человек» был рад. Даже не смотря на то, что несколькими минутами ранее золотоволосая девушка в весьма грубой форме «погрызла» его. Сама же Каллиан особого счастья не испытывала. Люди, эльфы, дети союза этих рас… Они все ее дико раздражали. Может холодная и голодная жизнь в лесу так на нее повлияла? А может ненависть копилась давно и сейчас просто выплескивалась наружу? Как бы там ни было, Табрис была раздражена, но тщательно это скрывала.
- Глупо соваться туда, где ничего не знаешь, - буркнула эльфийка.
Сама она, впрочем, поступила точно так же. Она нырнула в первый попавшийся и показавшийся надежным лесок. С другой стороны Табрис располагала хорошим помощником в лице (или морде) волчицы. Та, хоть и призывалась исключительно в городе, дикие места знала прекрасно. Правду люди говорят: сколько волка ни корми – все равно в лес смотрит. Даром, что волк – отражение остроухой убийцы.
«Впрочем, выбирая из двух зол… Попасть к разбойникам или сгинуть в пасти местных тварей? Наверное я предпочла бы все же второе» Ну ладно, с этим все в порядке. Интересно было иное. Каллиан представилась, но ее имя, судя по всему, не произвело какого-то впечатления на молодого полукровку. Либо он был далек от местных новостей. Либо жизнь убитого столько и стоила – шумиха в мелком масштабе, раз за стенами города про конфликт ни слухом ни духом. А может папочка постарался замять дело со своим не в меру блудливым сыночком. Как же так: благородного человека убила какая-то сбрендившая эльфийка! А может ее ищут, но тихо и осторожно, дабы не вспугнуть.
- Мне по жизни везет, - хохотнула Табрис.
По тону же выходило, что везет голубоглазой как висельнику.
- Это не твое дело, - оборвав смех, отрезала Каллиан.
Свистнув, беглянка позвала к себе волчицу. Та выскочила и добродушно пыхтя посеменила к своему «эльфийскому отражению».
- Раз нас двое, имеет смысл развести костер. В случае чего – отбиться сможем. А морозить кости понапрасну мне не улыбается. Утром выведу к людям, но прежде… - эльфийка прищурилась. – Расскажешь мне о чем эти самые люди говорят последние три дня.

Каллиан чуть раздраженно передернула плечами. Еще одна черта кардинально отличающая ее от других представительниц женского пола. Эльфийка терпеть не могла бросать слова на ветер, все решалось делом – не словами. Пафосность речи нового знакомого остроухая тоже не оценила. Впрочем, она ведь уже решила, что не будет натравливать на него Серую. Она решила и она будет следовать этому плану действий. В конце концов ее раздражали все, но это ведь не повод с ними не общаться.
Он решил не развивать тему и погасить искру потенциального конфликта? Молодец, тут Табрис была готова даже поаплодировать знакомцу. Конечно, может быть и так, что полукровка решил просто не связываться со вздорной блондинкой, у которой настроение менялось по три раза за минуту. Может быть, может быть, впрочем, это ничего не меняло.
- Если бы здесь был этот самый кто-то, то нас бы здесь не было, - высокомерно бросила девушка.
Молодость имеет одно нехорошее качество. Оно дурманит разум иллюзией бессмертия и собственного превосходства. Даже тот кто прошел огонь, воду и прочие испытания в том же духе, будучи существами молодыми, были склонные недооценивать противников. Или, что хуже, переоценивать свои собственные силы.
Но в чем-то Табрис была права. Серая не была глупым зверем и, если бы в опасной близости от нее и хозяйки поселилось нечто серьезно угрожающее их благополучию, она бы предупредила. И ни Каллиан, ни ее остроклыкой подруги в этом месте здесь не было бы. Но об этом девушка умолчала. Хотя бы потому, что не хотела сознаваться незнакомцу в своей способности отступить перед превосходящими силами. Да-да, очень глупо, но пока эльфийке это прощалось. Пока.
Ветки собирали вместе. То есть вдвоем, волчица несла караул. Порой девушка задавалась вопросом: а нуждается ли ее призванная помощница в отдыхе, сне и пище? Наверное, все же да. Но проверять в критических обстоятельствах не хотелось. А Адриан тем временем делился сплетнями. «Вот уж не подумала бы, что буду прислушиваться к такого рода источникам»
Она попыталась сохранить на лице выражение невозмутимости. Но когда собеседник коснулся ее темы, она невольно насторожилась. Но все впустую. Либо сам Адриан не придавал значения этой новости, либо народ и правда больше интересовал надвигающийся Мор. Был вариант, что все это специально чтоб ослабить ее бдительность, но… «Смирись, не такая уж ты важная птица, чтоб по твоему следу наемников пускали и носились бы по всей стране»
- Вот значит как… - задумчиво тянет Каллиан, наблюдая за тем, как огонь постепенно начинает свою пляску.
- Куда ты держишь путь? – «Сомневаюсь, что нам по пути. Но поддерживать беседу ведь надо»

Поворачиваться спиной к человеку – риск. Каллиан вообще старалась лишний раз никому не показывать спины. Человек – существо подлое и надменное. Адриан был человеком лишь на половину, как он сам утверждает. Но эльфийка знала одно: нет полукровок, есть либо человек, либо эльф. Ни той, ни другой стороне девушке не доверяла. Честно старалась быть всегда настороже. Но становиться параноиком в свои восемнадцать было просто смешно. Не стоит переходить невидимую границу.
- Мор… - задумчиво протянула девушка, устраиваясь около костра и щурясь на пламя. – Какой смысл от него бежать, коли он действительно идет? Эта не война одной страны с другой, это не остановится, поглотив несколько сотен, а то и тысяч жизней. Это пойдет дальше.
Расположилась эльфийка довольно свободно. Скрестив ноги и отложив пояс со своим оружием в сторону. Шпага все еще находилась рядом – только руку протяни. Но так Табрис пыталась показать, что сейчас она не опаснее мабари, которому лень брехать и скалится на нового знакомого, который в принципе не по душе пришелся.
- Что даст бегство? Побежишь ты, побежит еще кто-то. Ты – не мирный возделыватель земли. Во всяком случае пытаешься создать такой образ, - нет, Каллиан просто не могла не пустить что-нибудь в меру едкое. Во-первых: такова ее природа. Во-вторых: чтоб собеседник не расслаблялся. В-третьих: она озвучила то, что видела, о чем подумала. Цените честность – она редкий зверь.
- Ты – можешь сражаться. О. я не призываю тебе встать в ряды храбрецов. Но по мере сил и способностей отстреливать всякую дрянь ты можешь. Чем не прекрасная работа?
Вопрос о том, куда она направляется, заставил Каллиан невольно напрячься. Взгляд на мгновение стал вновь очень и очень холодным. Звериным. Но всего на мгновение. Девушка фыркнула и подкинула пару мелких веточек в огонь, наблюдая как тот их пожирает. Мор сделает с этими землями тоже самое. Если он действительно идет. Дыма без огня не бывает – то всем известно.
Табрис не хотела помогать людям. Но она хотела помочь своей семье. Особенно – Шианни. Бедная сестрица и так пережила слишком многое. Нельзя допустить чтоб на нее еще что-нибудь свалилось.
- Иду подальше от Денерима. Проклятый город. Весь такой блестящий и ухоженный, а по подворотням трупы и помои. В принципе, это составляющее любого города. Но Денерим бьет все рекорды, думается мне.
Золотоволосая рассмеялась. И над своим покинутым домом, да-да, та помойка была ее домом, и над предложением собеседника.
- Разве я похожа на изнеженную жизнью человеческую девку, а? Я все свои года только и делала что выживала. И буду выживать впредь. Кто бы не встал у меня на пути, он падет. Горло ему порву либо я, либо Серая.
«Надо будет встать пораньше» Табрис слегка покачалась взад-вперед. Как сильно не вязались ее злые слова с этой детской позой и таким странным поведением.

- А тебе не кажется, что ты суешь нос не в свое дело, - вмиг окрысилась эльфийка. – Может быть, я как раз из тех, кому вообще наплевать и на Мор и на весь мир, а? Не приходила такая мысль в голову? Но мне всегда было интересно наблюдать за теми, кто отчаянно хочет выжить, идет по головам, насилует и убивает, в надежде хотя бы так вырвать у старухи-судьбы свой маленький кусочек счастья. Они идут и идут, все дальше и дальше. По тонкому льду, что и есть грань, отделяющая их от ледяной пучины. Как прелестно рушатся мир за миром.
Каллиан рассмеялась. Легко и звонко, как та девочка, которой она когда-то была. Эльфийка с волчицей тоже не всегда смотрела на мир с ледяной ненавистью. Она тоже верила, смеялась, возможно, в каком-то смысле была счастлива. Раньше она смеялась так красиво исключительно тогда, когда была счастлива, да. Сейчас же от осознания того, что счастья не существует. Это просто тень, красивый цветок, сгорающий в камине. Миг и нет того цветка. Есть только пепел.
- Не стоит путать меня и их. Для себя я уже давно ничего не хочу. Все, что я делаю, - исключительно на благо других. И если я ухожу, это не значит, что я боюсь Мора. Это значит, что так будет спасено гораздо больше жизней.
Все сказанное опять было чистой правдой. Слишком чистой. Потому поверить в нее было невозможно. Всем известно, что правду так легко извалять в грязи. Все привыкли видеть правду голой и уродливой. Все привыкли, что говорить ее тяжело. Гораздо тяжелее, чем красиво соврать. Эльфийка была иного мнения. Она всегда говорила только правду. Паршивое качество, в скором времени (девушка это знала) оно претерпит изменения. В более худшую сторону. Иначе в этом мире не выжить. Но пока – пока можно говорить начистоту. Или молчать.
- Запомни, человек, мое терпение не безгранично, - тихо, зло, четко проговаривая каждое слово ответила Каллиан. – Сколько ты думаешь я здесь? Час? Два? Я здесь достаточно долго, чтобы прожить еще одну короткую ночь без чужого плаща. Или ты считаешь меня одной из тех, кто просто строит из себя недотрог? Ты ошибся.
Отвергнув подарок, девушка отвернулась спиной к костру и закуталась в свой плащ, давая понять, что продолжать разговор она не намерена.
Сон пришел быстро. Сказалось дневное напряжение и более чем странный разговор. Сновидения, даже кошмары, не посещали Каллиан. Она им была не нужна ровно так же как и они ей. Познавая мир исключительно с позиции логики и собственных наблюдений, девушка видела в снах лишь миражи. Стоило им к ней заглянуть (в далеком детстве, когда мать была еще жива), остроухая отказывалась верить и заставляла себя проснуться. Сновидения приходили все реже и реже с возрастом. А потом и вовсе покинули Табрис. Сейчас она была безмерно счастлива по этому поводу. Ничто не мешало ей слышать окружающий мир. Пока лес дышал и жил ночными звуками, все было нормально. Но если бы что-то изменилось, Каллиан бы соскочила бы прежде, чем проснулась.
Это утро выдалось более прохладным, чем предыдущее. Открыв глаза, остроухая беглянка видела только утреннюю тьму. Самый темный час всегда перед рассветом. Поднявшись и стряхнув с плаща сор, Каллиан огляделась. Все было как всегда. Значит, можно собираться в дорогу.
- Пора.
Сказав это единственное слово, девушка начала собирать свои немудреные пожитки. Вернее проверять, все ли на месте. Конечно, выдернуть сумку из-под ее головы или пошариться в вещах, Адриан не мог. Во всяком случае, золотоволосой хотелось верить в это. Но проверить следовало. Почти не глядя, эльфийка стала ощупывать содержимое сумки. Личного имущества у беглянки было слишком мало, чтобы не запомнить его. Все на месте. Даже дурацкий венок, цветы которого уже начали сохнуть.
Путь к дороге, Каллиан нашла быстро и уверенно пошла вперед.
- Не понимаю, как можно заблудиться в лесу. Здесь же все деревья разные.
Скорее всего, не полагайся Табрис на память и восприятие своей волчицы, ей как типичной городской жительнице было бы весьма сложно ориентироваться здесь. Но «волчья» память упорно твердило, что здесь все разное и легко запоминающееся. Не то что города, где все пахнет одинаково и так же выглядит.

- Это проблема всех городских. Либо тех, кто страдает полным отсутствием способности ориентироваться на местности. Один заезжий назвал это как-то очень заумно и оскорбительно… А, забыла, - Каллиан хотела идти молча. Но тут ее догнало осознание, что собственно их короткое совместное «приключение» с Адрианом подходит к концу.
Нельзя сказать, что Табрис не обрадовалась. Правда радость была изрядно сдобрена легкой тревогой. Она сейчас выходит в большой мир. Больше прятаться она не станет. Раз ее не особо ищут, то это повод слегка развернуть свои крылышки. Она выходила в мир и при том была совершенно одна. Кто бы мог подумать, что за один единственный вечер можно своеобразно привязаться к какому-то полукровке. Каллиан успокаивала себя тем, что этот тип ей никак не угрожал. Она к нему привыкла. Слегка, если можно так выразиться.
Но как раз привыкать была нельзя. Один раз это уже сыграло с ней злую шутку. Хотя, если так посудить, то не один раз. Стало быть тем более нужно отрывать от себя все подобное. Она – Каллиан – найдет себе «стаю», найдет место и занятие по душе. Но без всяких там привязанностей.
Довольно быстро посветлело, что позволило Табрис прибавить шаг. Ее верная волчица изрядно вымоталась за ночь, охраняя покой своей хозяйки и ее временного товарища. Ей нужен был отдых. Отдав неслышимый приказ, девушка отпустила Серую. Табрис всегда интересовало, а куда уходит хвостатая подруга после того как ее отсылают на покой или убивают? Ведь каждый раз зверь приходил по зову. И каждый раз он был силен, был отдохнувшим. Был тем же самым. Уж свою-то волчицу Каллиан могла отличить от сотни иных лесных хищников.
- Вот и тракт.
Настал момент, которого эльфийка ждала с самого начала встречи – момент расставания. Увы, прощаться Табрис не умела. Либо молча уходила, либо долго подбирала слова. Это же так важно – правильно оставить о себе память. А оставляется оная, как ни странно, чаще всего прощальной фразой. Отчего-то кусаться и оскорблять и даже ехидничать девушке не хотелось. «Это все от радости. Я рада. Вот крыша и едет»
Беглянка кашлянула, поправила сумку на плече и махнула в сторону. Там даже невооруженным глазом было видно поселение. Буквально рукой подать.
- Вон человеческое жилье. Тебе туда, а мне в противоположную сторону.
Даже если Адриану не хотелось заходить в «деревушку», золотоволосая уже отрезала возможный вариант дальнейшего совместного путешествия. Грубо? Да, а чего еще ждать от нелюдимой, ненавидящей все и всех эльфийки? Остроухая отряхнула плащ, стараясь придать ему более приемлемый вид, и посмотрела в глаза временному товарищу.
- Бывай, Адриан. Если повезет, со мной ты больше не встретишься.
Усмехнувшись, Каллиан неспешно пошла прочь от поселения. Более чем вероятно, что вскоре ее догонит какая-нибудь повозка. Или она нарвется на очередную компанию. «Поживем – увидим» легкомысленно улыбалась своим мыслям девушка. Знание, что ее не ищут на каждой дороге, окрыляло и давало сил смотреть на мир с чуть большей долей позитива.